VI. Литературные опыты Рубенса

 Gar il est grandement intelligent et verse
 en la speculation des ouvrages anciens. 

 Он чрезвычайно умен и великий знаток
 древних произведений 

Пейреск

Письмо от 26 декабря 1634 г.

1. Дворцы Генуи с их планами, фасадами и разрезами

¹ (Альбом гравюр Николаса Рейкеманса по рисункам Рубенса, изданный в Антверпене в 1622 г. в двух выпусках: 1. Старинные дворцы (72 листа), II. Современные дворцы (67 листов), см.: P. P. Rubens. Palazzi di Genova con le loro piante ed alzati, I - II. Anversa, 1622. Использованные для альбома зарисовки и обмеры были сделаны Рубенсом в молодости, когда он неоднократно бывал в Генуе)

Антверпен, 1622 г. [итал.]

Посвящение Славнейшему Синьору и моему высокочтимому патрону дону Карло Гримальдо

Славнейший синьор, выпуская в свет сей малый сборник о некоторых знаменитейших дворцах Вашей родины - прекрасного города Генуи, я изменил бы своему долгу, если бы не обратился при этом к имени и покровительству Вашей Милости. Вы обладаете всеобъемлющими познаниями и интересуетесь всеми видами таланта и науки; можно подумать, что Вы, счастливо располагая столь обширным разумом способны один понять все то, что вмещают остальные просвещенные умы вместе взятые. Поэтому я умоляю Вас благосклонно принять это выражение моей преданности и тем самым доставить некоторую известность малому сему труду. Он мал, зато обладает одним преимуществом: он посвящен предметам, касающимся чести Вашей родины, и свидетельствует всему свету о моей любви к этому городу. Города Генуи вообще и Вашей Милости в частности я вечно пребуду покорнейшим слугой.

Пьетро Паоло Рубенс.

Писано в Антверпене 29 мая 1622 года.

Предисловие

К снисходительному читателю. Мы видим, что в наших краях все более стареет и выходит из употребления тот архитектурный стиль, который называется Варварским или Готическим, и взамен ему некоторые изобретательнейшие умы вводят истинную симметрию в архитектуре, соответствующую правилам древних - греков и римлян, к вящему великолепию и украшению отечества, как это можно видеть в знаменитых храмах, недавно воздвигнутых досточтимым Обществом Иисуса в городах Брюсселе и Антверпене². Для достойного совершения церковной службы таким зданиям подобает в первую очередь изменяться к лучшему; однако не должно в силу этого пренебрегать постройками частных лиц, ибо общее их количество составляет основную часть города. К тому же удобство зданий почти всегда способствует их красоте и наилучшей форме. Поэтому я подумал, что, выпуская в свет чертежи некоторых дворцов великолепного города Генуи, собранные мною во время путешествия в Италию, я сделаю полезное дело для общего блага всех земель, лежащих на север от Альп, Генуэзская республика состоит из дворян, и их дома чрезвычайно красивы, удобны и более приспособлены для многочисленной семьи благородного частного лица, нежели для двора абсолютного монарха, как это видно, например, во дворце Питти во Флоренции или во дворцах Фарнезе и Канчеллерии в Риме, в Капрароле³ и бесчисленных других по всей Италии, а также в знаменитейшей постройке Королевы-матери в предместье Сен-Жермен в Париже⁴. По величию, размерам и затратам все они превосходят возможности благородных частных лиц. Но я хотел бы способствовать всеобщей пользе и послужить на благо скорее многих людей, нежели немногочисленных. Посему проведем следующее различие: Дворцом абсолютного монарха называется такая постройка, которая окружает внутренний двор и достаточно обширна, чтобы в ней можно было поселить придворных; напротив, мы называем Дворцом или частным особняком здание - пусть большое и прекрасное, - которое имеет форму куба с расположенным посередине залом или же разделенное на смежные помещения, без просвета в центре здания. Таковы но большей части генуэзские дворцы. Правда, среди показанных здесь зданий есть и такие, которые имеют внутренние дворики, как это свойственно виллам, но они устроены иначе, нежели говорилось выше. Итак, в этом моем маленьком произведении помещены планы, фасады и профили в продольном и поперечном разрезе некоторых дворцов, собранные мною в Генуе с известной затратой усилий и средств, поскольку мне посчастливилось воспользоваться отчасти чужими трудами. Я проставил цифры и размеры не всюду, а лишь там, где смог их получить; если по временам они не совсем совпадут с обмерами циркулем, придется пользоваться ими с осторожностью и простить рисовальщика и гравера, учитывая малые размеры изображений. Следует также предупредить, что четыре страны света расположены не в обычном порядке - с востока на запад, а наоборот - неудобство, происходящее от отпечатка. Впрочем, это мелочь, не имеющая значения. Мы не проставили имен владельцев, ибо все в этом мире permutat dominos et transit in altera jura [меняет господ и переходит в собственность других. - Лат.]. Некоторые из этих дворцов уже сменили владельцев. К тому яге, по правде говоря, имена не были помечены на чертежах, за исключением двух, думаю, потому, что Э1И два были самыми знаменитыми на всей Страда Нуова⁵. В остальном отсылаю вас к изображениям; может показаться, что их немного, и все же они достойны похвалы, ибо первыми из всех выходят в свет. Поскольку всякое начало несовершенно, быть может, они пробудят в других желание создать вещи более значительные⁶.

² (Церковь иезуитов в Брюсселе, выстроенная в 1616-1621 гг. по проекту Жака Франкара (1582/83 - 1651), снесена в начале XIX в. Церковь иезуитов в Антверпене - см. II, 66.)

³ (Знаменитые итальянские постройка XVI в.)

⁴ (Люксембургский дворец, над картинами для которого ("Галерея Медичи") Рубенс в это время начал работать.)

⁵ (Дворцы Карло Дория и Аугустино Паллавичини.)

⁶ (Образцом богатого и благоустроенного частного дома был собственный дом Рубенса, который служил одной из достопримечательностей Антверпена.)

Пьетро Паоло Рубенс.

2. О подражании статуям

¹ (Отрывок из рукописной книги с рисунками и заметками, о которой упоминает Беллори в 1672 г. (VII, 9), Р. де Пиль (см. VII, 13) в 1677 г. пишет, что видел ее, в 1699 - что она ему принадлежит, и пересказывает отрывок о Леонардо (Piles R. de. Abrege de la vie des peintres. Paris, 1699, p. 166-168). Интересно сообщение, что Рубенс в молодости изучал собрание рукописей и рисунков Леонардо у Помпео Леони из Ареццо (это собрание знал и Пуссен), но в целом изложение де Пиля слишком банально и, вероятно, неточно, чтобы включать его в настоящий сборник. В конце жизни де Пиль публикует на латыни отрывок "О подражании статуям" из этой книги, см.: Piles R. de. Cours de peinture par principes. Paris, 1708, p. 139 - 148. Рукописная книга сгорела в 1720 г. в Париже вместе с коллекцией знаменитого художника-мебельщика Буля. Приводимый отрывок написан местами на скверной латыни и либо представляет собой запись мыслей Рубенса другим лицом (например, его сыном Альбертом или каким-то достаточно образованным учеником), либо был кем-то переписан с его рукописи с искажениями. Погибшая книга, судя по всему, не носила характера ученого трактата, а содержала советы и указания ученикам, зарисовки композиций и выписки из древних авторов. Местами в книге излагались личные мнения и впечатления Рубенса, а местами изложение могло напоминать сохранившуюся в копии другую рукопись рубенсовского круга, вариант которой был издан под названием "Теория человеческой фигуры" (Theorie de la figure humaine... Ouvrage traduit du latin de P. P. Rubens. Paris, 1773). Это тривиальный для того времени пересказ основ анатомии для художников, иллюстрированный рисунками круга Рубенса, отчасти с антиков. Известно, что сборники таких рисунков постоянно копировались в его мастерской в учебных целях.)

[дата неясна, лат.]

Для одних художников рисовать античные статуи весьма полезно, для других же настолько опасно, что может вести к гибели их искусства. Тем не менее я считаю, что для вящего совершенствования необходимо не только иметь представление об античных образцах, но и глубоко ими проникнуться; однако применять это знание нужно с умом и как бы отрешившись от самого камня. Ведь многие несведущие люди, как, впрочем, и сведущие, не различают материю и форму, камень и изображение, не видят, что требуется от художника, взявшегося за мраморы. Совершенно ясно, что лучшие из статуй наиболее полезны, а заурядные бесполезны или даже вредны; когда всякие невежды избирают для подражания статуи грубые, изуродованные, с преувеличенно сложной анатомией, то может показаться, будто они достигают больших успехов, но на самом деле это ведет к поношению природы, ибо вместо плоти они изображают раскрашенный мрамор. Ведь даже лучшим статуям присущи многие свойства, на которые следует обратить внимание и избегать их, хотя тут и нет вины скульптора. Особенно это касается различий в тенях, так как мышцы, кожа, хрящи некоей полупрозрачностью поверхности своей смягчают черноту теней, которые у статуй еще усиливаются благодаря плотности камня и становятся чрезвычайно резкими. Добавьте к этому, что мышцы при каждом движении изменяются и благодаря эластичности кожи то расслабляются, то сжимаются; скульпторы за редким исключением обычно избегают изображать такие положения, тогда как для живописи это, конечно, необходимо, хотя и здесь надо знать меру. Статуи резко отличаются от человеческой плоти характером блеска: благодаря бликам на камне и неровной освещенности выступы там делаются особенно выпуклыми или, по крайней мере, более заметными. Но тот, кто проведет для себя это мудрое различение, пусть безраздельно предастся изучению древних статуй, ибо в наш век заблуждений мы не способны создать что-либо подобное, когда низменный дух наш пригибает нас долу и лишает дара и разума, что был у древних героев. Мы окутаны ныне тем же мраком, что и предки наши, и то ли по воле богов, то ли от неискупимой ущербности мира, клонящегося к закату, мы пали так низко, что не можем уже подняться; или же сам предмет изображения в древности был ближе к естественному своему началу и совершенству и являл все то, что бессилие стареющих веков ныне так или иначе исказило. Пороки, следуя чередой, все более разлагают былое совершенство, и все прежнее уже утрачено, так что даже рост людей понемногу уменьшается, ведь множество светских и священных книг рассказывают как легендарное, так и истинное о веке героев, гигантов и циклопов.

Основное различие между жизнью нашего века и жизнью древних - праздность и отсутствие физических упражнений; ведь ясно, что еда и питье не способствуют укреплению тела. Потому-то появляется отвислый живот, ожирение от постоянного обжорства, дряблые ноги и руки, истощенные собственным безделием. В древности же, напротив, все ежедневно упорно трудились в палестрах и гимнасиях, причем даже до седьмого пота, до полного изнеможения. Посмотри, что написал Меркуриал² о гимнастическом искусстве: сколь разнообразны виды упражнений, сколь трудны сами занятия, скольких они требуют усилий. Вот отчего крепнут вялые мышцы, подтягивается живот и жир превращается в мускулы. И так все, что есть в человеческом теле, постоянно упражняется: ведь руки, икры, шея, плечи, и все члены, находясь в движении, с помощью природы и того сока, который приливает под действием тепла, растут и чрезвычайно увеличиваются; такими мы видим спины носильщиков, голени прыгунов и почти все тело гребцов.

² (Джеронимо Меркуриале (1530 - 1606) - итальянский врач, автор книги "Об искусстве гимнастики", Венеция, 1569.)

3. О титульном листе "Легата", сочинения знаменитого Марселара, владельца Перка

¹ (См. III, 23 и V, 56. Написанное самим Рубенсом и, по-видимому, предназначенное для издания объяснение эмблематической канвы его произведения представляет большой интерес. Тема книги - предназначение и деятельность посла - живо занимала Рубенса.)

[1638 г., лат.]

Посередине стоит Политика, или Искусство умелого правления; квадрат цоколя обозначает устойчивость государственной власти, сама же она увенчана башнями, ибо подобно Кибеле возводит города, правит ими и их охраняет.

В волосы ее вплетены мак и колосья, ибо она кормилица народов, блюдущая безмятежный покой граждан.

Справа от нее стоит Минерва, богиня Мудрости, ибо разумные советы дает дева, рожденная из головы Юпитера.

Она простирает десницу к Меркурию, что есть знак дружественности.

Ведь это он, Гермес, Вестник Богов и посланник.

Добавлю: он наставник в искусстве убеждать красноречием, так что, видно, по праву считают его Божеством - Покровителем и Защитником странствующих повсюду послов. Коль скоро, подобно Вестнику Богов, они Вестники своих Государей, которые Богов на земле представляют.

Кадуцей есть также символ Мира, ибо послы, без сомнения, должны добиваться укрепления добрососедства и заключения союзов, а не объявления войны и расторжения договоров; вот почему они священны и неприкосновенны, хотя и принуждены бывают подчас участвовать в делах тягостных и неприятных.

Вот почему и у Гомера Меркурий - едва ли не единственный из Богов - остается вне соперничества, вне схваток в Троянской войне; итак, советы, что добыты благочестивыми мольбами в святилище Минервы, благодаря красноречию должны обернуться делом, а чтобы Посол цели своей достиг и нелегкий свой труд завершил благополучно, нужно, чтобы слова его делу более всего соответствовали.

Пьедестал Минервы украшает масличный венок, отличительный знак сей Богини; некогда на Народном собрании греки присудили такой венок Фемистоклу как признание его мудрости.

В этот венок вплетена пальмовая ветвь, что говорит о Мудрости - Победительнице.

Пьедестал Меркурия украшен гражданским венком из зелени дуба, ибо охранять граждан - такова цель послов (их можно узнать по ветвям Оливы Счастливой, которые они держат перед собой), успешно ведущих государственные дела.

Почти то же самое значат и забавы играющих и пляшущих детей; так издавна изображали обычно в мраморе и на монетах времена благоденствия.

Сверху к Политике подлетают два благосклонных Гения; один из них изображает Победу, другой - власть над всем Миром. Можно заранее сказать, что под их покровительством благополучен будет ход жизни внутри страны, благополучны и дела внешние, Государство расширится и будет существовать еще долго.

О том же свидетельствует и ожерелье в форме змеи, обвившейся вокруг шеи Политики, оно означает круг или Вечность. Это украшение, как нам кажется, не выдумано, ибо и у римлян было ожерелье такой формы, о чем можно прочесть у Антония Августина²; и сам я видел в Музее Лелия Пасквалина³ в Риме древнее золотое, искусно сработанное ожерелье и, клянусь, держал его собственными руками.

² (Антоний Августин, архиепископ Тарракона, Диалоги о римских древностях. Рубенсу был известен сделанный Андреасом Схоттом латинский перевод этого испанского сочинения, включенный в издание трудов Губерта Гольция по нумизматике, 1617 - 1620.)

³ (Римский коллекционер.)

Рога Амалфеи, из которых сыплются венки, скипетры и разнообразные плоды, не нуждаются в истолковании, ибо на это изображение проливает свет все предшествующее объяснение.